Последние новости:

Все статьи Трудовые отношения Трудовое право. Общие положения Презумпция трудового характера отношений в свете тенденций развития судебной практики (Клепалова Ю.И., Незнамов А.В., Щербакова О.В.)

1. Введение

Правовые презумпции вряд ли можно считать новым явлением. В литературе указывается, что правовые презумпции были известны еще римскому праву <1>, их правовая природа исследовалась в праве дореволюционном <2>, а сами правовые презумпции активно применялись в том числе и в праве советского периода <3>.
--------------------------------
<1> Придворов Н.А., Трофимов В.В. Презумпции в римском и современном праве // Юридическая техника. 2010. N 4. С. 463 - 469.
<2> См., напр.: Гольмстен А.Х. Учебник русского гражданского судопроизводства / под ред. М.К. Треушникова, Ю.А. Поповой. Краснодар: Изд-во КГАУ 2004; Мейер Д.И. О юридических вымыслах и предположениях, о скрытых и притворных действиях / Мейер Д.И. Избранные произведения по гражданскому праву. М.: АО "Центр ЮрИнфоР", 2003; Оршанский И. О законных предположениях и их значении // Журнал гражданского и уголовного права. 1874. Кн. N 4 (июль - август). С. 19 - 20.
<3> См., напр.: Бабаев В.К. Презумпции в советском праве. Горький, 1974. С. 14; Гурвич М.А. Доказательственные презумпции в советском гражданском процессе // Советская юстиция. 1968. N 12. С. 8 - 9; Ойгензихт В.А. Презумпции в советском гражданском праве. Душанбе: Ирфон, 1976; Каминская В.И. Учение о правовых презумпциях в уголовном процессе / отв. ред. Н.Н. Полянский. М.; Л.: Изд-во АН СССР, 1948; и многие другие.

Однако классический характер данного правового явления не означает, что оно является застывшим во времени. Напротив, социальное предназначение презумпций, их связь с признаваемыми в конкретном обществе правовыми ценностями <4> обусловливает то, что используемые правовые презумпции варьируются не только от общества к обществу <5>, но и могут видоизменяться с течением времени <6>. Таким образом, каждый новый виток общественного развития способен поставить вопрос о необходимости появления новых (или об актуальности прежних) правовых презумпций.
--------------------------------
<4> Решетникова И.В. Доказательственное право Англии и США. 3-е изд., перераб. и доп. М.: Городец, 2021. С. 181.
<5> Решетникова И.В. Презумпции и фикции в арбитражном процессе // Вестник гражданского процесса. 2019. Т. 9. N 1. С. 16 - 46.
<6> Решетникова И.В. Размышляя о судопроизводстве: Избранное. М.: Статут, 2019. С. 247 - 249.

В этом контексте обращает на себя внимание презумпция трудового характера отношений <7>, фактически легализованная ВС РФ в п. 15, 16 Обзора практики рассмотрения судами дел по спорам, связанным с заключением трудового договора, от 27 апреля 2022 г. <8>.
--------------------------------
<7> Здесь и далее по тексту статьи нами сознательно используется термин "презумпция трудового характера отношений", отличный от обычно употребляемого в науке "презумпция трудовых отношений", поскольку первый термин, по причинам, которые будут указаны в статье, представляется нам более точным.
<8> Обзор практики рассмотрения судами дел по спорам, связанным с заключением трудового договора (утв. Президиумом ВС РФ 27 апреля 2022 г.) // БВС РФ. 2022. N 6.

2. Постановка проблемы

Презумпции в трудовом праве не являются неосвоенной правовой конструкцией. Так, в ТК РФ явно выражена презумпция невиновности работника при привлечении его к дисциплинарной/материальной ответственности, что объясняется социальным назначением отрасли трудового права, необходимостью обеспечивать защиту интересов работника при сохранении основного предназначения отрасли - охраны труда в широком смысле слова <9>. Кроме того, можно упомянуть о презумпции знания работником локальных нормативных актов, с которыми он был ознакомлен под подпись (ст. 22 ТК РФ); о презумпции трудового договора, заключенного на неопределенный срок (ст. 58 ТК РФ); о презумпции недействительности условий индивидуально-договорного регулирования, ухудшающих положение работников по сравнению с действующим законодательством (ст. 9 ТК РФ). Можно говорить о том, что презумпции в трудовом праве приобретают "отраслевую" окраску - значительная их часть направлена на защиту интересов работника как экономически слабой стороны трудовых отношений.
--------------------------------
<9> Лушникова М.В. О презумпции трудовых отношений // Российский ежегодник трудового права. 2006. N 2. С. 40.

Справедливости ради следует указать, что идеи о необходимости закрепления презумпции трудовых отношений прослеживаются в российской науке минимум с 2006 г. <10>. Так, М.В. Лушникова обращала внимание на то, что в ТК РФ презумпция трудовых отношений сформулирована на основании презумпции гражданско-правовых отношений, что обеспечивает преимущественную защиту интересов работодателей <11>. Эта презумпция может быть опровергнута только в судебном порядке. Такое положение означало, что работник, а не работодатель, должен доказывать, какие именно отношения по поводу труда сложились между ними <12>.
--------------------------------
<10> Лушникова М.В., Лушников А.М. Очерки теории трудового права. СПб.: Издательство Р. Асланова "Юридический центр Пресс", 2006. С. 515.
<11> Лушникова М.В. О презумпции трудовых отношений. С. 42 - 43.
<12> Там же. С. 43.

В 2014 г. в связи с вступлением в силу Федерального закона от 28 декабря 2013 г. N 421-ФЗ <13> и, соответственно, появлением в ТК РФ <14> ст. 19.1 данное обсуждение получило в науке новый импульс <15>, и к настоящему моменту представление о существовании в российском трудовом праве презумпции трудовых отношений можно считать превалирующим в науке <16>.
--------------------------------
<13> Федеральный закон от 28.12.2013 N 421-ФЗ "О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации в связи с принятием Федерального закона "О специальной оценке условий труда" // СЗ РФ. 2013. N 52 (ч. 1). Ст. 6986.
<14> Трудовой кодекс Российской Федерации от 30.12.2001 N 197-ФЗ // РГ. 2001. 31 дек. N 256.
<15> Лушникова М. О легализации презумпции трудовых отношений // Вопросы трудового права. 2014. N 4. С. 15 - 19.
<16> См., напр.: Головина С.Ю. Презумпции в трудовом праве // Юридическая техника. 2010. N 4. С. 118; Жильцов М.А. Роль презумпций и фикций в преодолении дефектов трудового права // Юридическая техника. 2010. N 4. С. 189; Аникеева О.Е. Трудовые отношения: вопросы и ответы // Налоги и финансовое право. 2021. N 5. С. 129.

Вместе с тем в юридической литературе можно встретить и обратное мнение. Так, некоторые авторы полагают, что положение указанной нормы является не презумпцией, а "снижением стандарта доказывания", под которым понимается "степень убежденности судьи, при которой можно считать, что факт имел место быть" <17>, в силу чего ч. 3 ст. 19.1 ТК РФ применяется лишь на стадии оценки доказательств. Кроме того, данное положение закреплено только в отношении случаев заключения гражданско-правового договора при фактических трудовых правоотношениях, и отсутствует в нормах, регулирующих вопросы фактического допуска к работе уполномоченным работодателя лицом без оформления трудового договора (ст. 67 ТК РФ).
--------------------------------
<17> Карапетов А.Г., Косарев А.С. Стандарты доказывания: аналитическое и эмпирическое исследование // Приложение к журналу "Вестник экономического правосудия". 2019. N 5. Спецвыпуск. С. 63; Кузьмин И.А., Барышников П.С. Особенности структуры и содержания механизма доказывания в делах, возникающих из трудовых правоотношений // Наука и школа. 2016. N 4. С. 21.

Кроме того, было бы неверным не указать, что еще до появления в 2022 г. вышеупомянутого Обзора практики ВС РФ выработка презумпции трудового характера спорных правоотношений имела место и в судебной практике.
Впервые формализованные очертания презумпция трудового характера правоотношений приобрела в п. 21 Постановления Пленума ВС РФ от 29 мая 2018 г. N 15 <18>: "При разрешении споров работников, с которыми не оформлен трудовой договор в письменной форме, судам... необходимо иметь в виду, что, если такой работник приступил к работе и выполняет ее с ведома или по поручению работодателя или его представителя и в интересах работодателя, под его контролем и управлением, наличие трудового правоотношения презюмируется и трудовой договор считается заключенным. В связи с этим доказательства отсутствия трудовых отношений должен представить работодатель...".
--------------------------------
<18> Постановление Пленума ВС РФ от 29 мая 2018 г. N 15 "О применении судами законодательства, регулирующего труд работников, работающих у работодателей - физических лиц и у работодателей - субъектов малого предпринимательства, которые отнесены к микропредприятиям" // Российская газета. 2018. 6 июня. N 121.

Как видно, указанная правопозиция обладает всеми основными чертами правовой презумпции <19>.
--------------------------------
<19> Подробнее о чем - далее.

Тем не менее, насколько можно судить, в правоприменительной практике данная правовая позиция не получила широкого распространения - вероятно, в связи с тематическим характером данного Постановления Пленума ВС РФ. Так, из имеющейся в литературе статистики обращений в суды первой инстанции г. Москвы за 2018 и 2019 гг. можно увидеть, что с принятием указанного Постановления число удовлетворенных требований об установлении факта трудовых отношений увеличилось, но в общем числе споров подобного рода все равно осталось незначительным:
- в 2018 г. - из 152 исков удовлетворено 23;
- в 2019 г. - из 170 исков удовлетворено 50 <20>.
--------------------------------
<20> Данные представлены по: Карданова И.В., Олейникова А.И., Тишина Е.И. Проблемы установления трудовых отношений в судебном порядке // Молодой ученый. 2021. N 52 (394). С. 118 - 121 (https://moluch.ru/archive/394/87315/).

Впрочем, определенное изменение правоприменительных подходов, смещение бремени доказывания характера сложившихся правоотношений, отнесение его на работодателя, начиная с 2018 г. в судебной практике просматривается <21>. Так, если в 2019 г. количество удовлетворенных заявлений об установлении факта трудовых отношений составило 75%, то в 2020 г. - 94%, а 2021 г. - 93% <22>, - представляется, что в силу презумпции, обозначенной в п. 21 указанного выше Постановления Пленума ВС РФ (указание на необходимость более активной роли суда, расширение признаков трудовых отношений, перераспределение бремени доказывания в пользу работника, расширение числа допустимых средств доказывания трудового характера правоотношений).
--------------------------------
<21> Определение СК по гражданским делам ВС РФ от 16 декабря 2019 г. N 44-КГ19-27; Апелляционное определение СК по гражданским делам Свердловского областного суда от 23 сентября 2020 г. по делу N 33-12733/2020; Определение СК по гражданским делам ВС РФ от 8 ноября 2021 г. N 18-КГ21-100-К4 // СПС "Гарант".
<22> Гражданское судопроизводство. Показатели по отдельным категориям дел // https://stat.xn----7sbqk8achja.xn--p1ai/stats/gr/t/22/s/0.

И даже сам ВС РФ в своих определениях после мая 2018 г. использовал более мягкую и, возможно, корректную формулировку о стандарте доказывания, стремясь, на наш взгляд, подчеркнуть идею о распределении между сторонами, а не о полном переложении бремени доказывания на работодателя:
"работодатель не может быть освобожден от представления доказательств отсутствия трудовых отношений, бремя доказывания факта наличия не может быть возложено исключительно на работника, поскольку именно он является более слабой стороной в трудовом правоотношении" <23>;
"...следовательно, каждая из сторон обязана доказывать наличие или отсутствие фактически сложившихся трудовых отношений, ответчик - работодатель не освобождается от обязанности по доказыванию" <24>.
--------------------------------
<23> Пункт 17 Обзора (Определение Судебной коллегии по гражданским делам ВС РФ от 9 ноября 2020 г. N 78-КГ20-27-К3 // СПС "КонсультантПлюс"). Аналогичная правовая позиция содержится в определениях Судебной коллегии по гражданским делам ВС РФ от 24 июня 2019 г. N 77-КГ19-4, от 30 сентября 2019 г. N 11-КГ19-13, от 20 августа 2018 г. N 127-КГ18-17 (СПС "КонсультантПлюс").
<24> Определение СК по гражданским делам ВС РФ от 20 августа 2018 г. N 127-КГ18-17.

Вместе с тем среди оснований для отказа в удовлетворении заявленных требований продолжили встречаться: факт непредставления истцом доказательств в нарушение ст. 56 ГПК РФ (о фактическом допуске, о подчинении ПВТР, о выполнении указанной трудовой функции и т.д.), т.е. суды по-прежнему не освобождали работника от обязанности представить доказательства в обоснование заявленных требований <25>.
--------------------------------
<25> Решение Канского городского суда (Красноярский край) N 2-1405/2020 2-1405/2020~М-831/2020~М-831/2020 от 14 сентября 2020 г. по делу N 2-1405/2020; решение Автозаводского районного суда г. Тольятти (Самарская область) N 2-4137/2020 2-4137/2020~МО-3129/2020~МО-3129/2020 от 29 июля 2020 г. по делу N 2-4137/2020; решение Советского районного суда г. Омска (Омская область) N 2-1013/2020 2-1013/2020~М-832/2020 М-832/2020 от 29 июля 2020 г. по делу N 2-1013/2020; решение Дальнереченского районного суда (Приморский край) N 2-546/2020 2-546/2020~М-448/2020~М-448/2020 от 27 июля 2020 г. по делу N 2-546/2020; решение Вологодского городского суда (Вологодская область) N 2-3286/2020 2-3286/2020~М-2179/2020~М-2179/2020 от 23 июля 2020 г. по делу N 2-3286/2020.

Все это указывает, на наш взгляд, что формализованная в п. 21 Постановления Пленума ВС РФ от 29 мая 2018 г. N 15 правовая позиция о презумпции трудового характера правоотношений не оказала существенного воздействия на соответствующую судебную практику.
Наконец, в апреле 2022 г. ВС РФ сформулировал рассматриваемую презумпцию без предметных указанных ограничений. Правовая позиция, изложенная в п. 16 (и отчасти п. 15) Обзора практики ВС РФ рассмотрения судами дел по спорам, связанным с заключением трудового договора, от 27 апреля 2022 г., практически дословно воспроизвела п. 21 Постановления Пленума ВС РФ от 29 мая 2018 г. N 15 ("если работник приступил к выполнению своей трудовой функции и выполнял ее с ведома и по поручению работодателя или его уполномоченного лица, наличие трудового правоотношения между сторонами презюмируется и, соответственно, трудовой договор считается заключенным. В связи с этим доказательства отсутствия трудовых отношений при таких обстоятельствах должен представить работодатель"), но при этом исходя из предметной направленности Обзора распространила ее на любые отношения, возникающие между работниками и работодателями при заключении трудового договора.
Таким образом, и до упомянутого Обзора практики, и тем более после него презумпцию трудового характера правоотношений следует рассматривать скорее как реальность современного российского трудового права, чем как его перспективу.
Это, однако, не означает, что с теоретической и практической точек зрения все значимые вопросы, связанные с закреплением и применением такой презумпции, надлежащим образом рассмотрены и разрешены. Так, вышеупомянутая судебная практика по делам об установлении факта трудовых отношений до 2022 г. свидетельствовала о наличии необходимости доказывания факта трудовых отношений путем доказывания наличия признаков трудовых отношений в фактически сложившихся отношениях между сторонами, несмотря на провозглашение активной роли суда по данной категории исковых требований.
Представляется, что многие важные замечания по данной проблеме (начиная с вопроса о том, действительно в современном трудовом праве ли реализована полноценная правовая презумпция трудового характера правоотношений, и заканчивая конкретными правилами применения данной презумпции) должны быть сделаны именно сейчас, когда ВС РФ окончательно легализовал рассматриваемую презумпцию, по крайней мере на правоприменительном уровне.

3. Понятие правовой презумпции и предпосылки (условия) для ее создания

Как известно, правовая презумпция в общем виде представляет собой утверждение о существовании/отсутствии факта, входящего в предмет доказывания, которое считается верным до тех пор, пока не будет доказано обратное <26>. Как указывается, главной целью существования правовых презумпций является предоставление льготного доказательственного режима фактически (в первую очередь в материально-правовом плане) более слабой стороне путем перераспределения в ее пользу бремени доказывания в отношении факта, входящего в предмет доказывания по делу <27>.
--------------------------------
<26> См., напр.: Грубцова С.П. Правовые презумпции в судебном административном процессуальном праве: монография. М.: Статут, 2020. С. 121.
<27> Треушников М.К. Доказательства и доказывание в советском гражданском процессе. М.: Изд-во Моск. ун-та, 1989. С. 162.

Как видно, данное правовое явление носит, как правило (если не касаться процессуальных презумпций), явно выраженный межотраслевой характер: его социально-правовой базис находится в сфере материального права, предмета и метода регулирования одной из его отраслей, в то время как конкретные правила ее применения и правовые последствия - в сфере регулирования процессуального права. Помимо прочего, это означает, что при исследовании правовых презумпций по общему правилу требуется комплексный подход и для целостного понимания конкретной правовой презумпции необходимо в том числе рассмотрение ее с процессуальных позиций.
Как бы то ни было, предпосылками (условиями) для существования правовой презумпции в общем виде можно считать:
- наличие в материальных правоотношения "слабой" стороны <28>, нуждающейся в льготном доказательственном режиме;
- наличие в предмете доказывания по определенной категории дел факта <29>, подлежащего доказыванию "слабой" стороной.
--------------------------------
<28> См., напр.: Терехова Л.А. Рассмотрение дел об оспаривании решений, действий (бездействия) лиц, наделенных властными полномочиями в соответствии с КАС РФ // Судья. 2015. N 6. С. 21 - 26.
<29> Справочник по доказыванию в гражданском судопроизводстве / под ред. И.В. Решетниковой. 6-е изд., доп. и перераб. М.: Норма; Инфра-М, 2017. С. 19.

4. Необходима ли российскому праву презумпция трудового характера отношений?

При ответе на данный вопрос, безусловно, следует присоединиться к аргументации тех авторов, которые писали об этом раньше <30>. На наш взгляд, такая аргументация выглядит вполне убедительно. В то же время полагаем, что к уже предложенным в науке доводам "за" можно добавить следующее.
--------------------------------
<30> Лушникова М.В. О презумпции трудовых отношений.

Как представляется, основной причиной, исходя из которой законодатель прибегает к такому приему регулирования как правовая презумпция, является то, что материально-правовая, экономическая "слабость" одной из сторон в социально значимых правоотношениях порождает "слабость" такой стороны в процессуальном плане, затруднительность доказывания ею определенных фактов в процессе судебного разбирательства.
Полагаем, что ситуация в сфере защиты трудовых прав как раз подпадает под данное описание.
Во-первых, право на труд, безусловно, является одним из главных социально-экономических конституционных прав граждан. При этом работник, несомненно, является слабой стороной в данных отношениях, что проявляется не только в целом ряде конкретных правовых норм (от освобождения работников от государственной пошлины по трудовым спорам до ответственности работодателя за ненадлежащее или несвоевременное оформление трудовых отношений), но и в принципах трудового права (например, в принципах запрета дискриминации работника в трудовых отношениях, сочетания государственного и договорного регулирования трудовых отношений, гарантиях оплаты труда работников и государственной защиты прав работников и др.), в методе его регулирования.
Во-вторых, такая "слабость" работника в материальных правоотношениях не может не отражаться на его фактических возможностях в рамках процессуальных отношений.
Так, бремя по оформлению трудовых отношений возложено на работодателя как на экономически более сильную сторону (ст. 65, 67, 68, 72, 84.1 ТК РФ и другие). В то же время основное бремя доказывания: возникновения трудового отношения, его условий, продолжительности и т.д. - по общему правилу (ч. 1 ст. 56 ГПК РФ) возлагается на работника.
Нельзя также забывать и о негласном приоритете письменных доказательств над всеми другими видами доказательств в российском гражданском процессе. Для защиты нарушенного права в суде работнику необходимо представить письменные доказательства, которые согласно ст. 71 ГПК РФ должны быть представлены в подлиннике или в форме надлежащим образом заверенной копии. Работник же к моменту обращения в суд за защитой нарушенного права, с большой долей вероятности находящийся в конфликтных отношениях с работодателем, скорее всего, вообще будет лишен возможности зайти на территорию работодателя, а в такой ситуации работодатель в нарушение ст. 62 ТК РФ может не предоставить работнику требуемые документы, либо сфальсифицировать их, либо же вообще сокрыть.
Таким образом, помимо экономической зависимости работник также находится и в зависимости организационной, так как оформление трудового договора, кадровых приказов, ведение трудовой книжки / формирование сведений о трудовой деятельности, ознакомление с локальными актами, а также выдача документов, связанных с работой, и их копий возлагается трудовым законодательством на работодателя, то именно от усмотрения последнего зависит, какими документами (письменными доказательствами) будет располагать работник. Конечно же, при отказе работодателя предоставить необходимые документы работник может получить их, заявив соответствующее ходатайство, однако возможности работника по доказыванию своей позиции все равно будут несомненно меньше возможностей работодателя.
Это утверждение - о процессуальной "слабости" работника - подтверждается и многочисленной практикой.
Анализ уже упоминавшейся судебной статистики по судам общей юрисдикции г. Москвы <31> показывает, что, несмотря на общую тенденцию увеличения числа дел об установлении факта трудовых отношений, доля дел, рассмотренных в пользу работника, оставалась незначительной:
- в 2010 г. из 27 исков удовлетворено 3;
- в 2011 г. из 47 исков удовлетворено 12;
- в 2012 г. из 75 исков удовлетворено 15;
- в 2013 г. из 60 исков удовлетворено 10;
- в 2014 г. из 97 исков удовлетворено 14;
- в 2015 г. из 122 исков удовлетворено 20;
- в 2016 г. из 166 исков удовлетворено 20;
- в 2017 г. из 157 исков удовлетворено 9;
- в 2018 г. из 152 исков удовлетворено 23;
- в 2019 г. из 170 исков удовлетворено 50.
--------------------------------
<31> Данные представлены по: Карданова И.В., Олейникова А.И., Тишина Е.И. Указ. соч.

Анализ судебной практики за 2020 г. позволяет установить, что основными причинами, по которым суды отказывали в установлении факта трудовых отношений, являются следующие:
- стороны не достигли соглашения о заключении трудового договора, о существенных (обязательных) условий этого договора в соответствии со ст. 57 ТК РФ: место работы, трудовую функцию, дату начала работы, режим рабочего времени и отдыха, условия оплаты труда, место исполнения трудовых обязанностей, срок трудового договора и т.п. <32>;
- истцом не был доказан факт подчинения внутреннему трудовому распорядку <33>;
- стороны не приступили к оформлению трудовых отношений (истцом не было подано заявление о приеме на работу, не была предоставлена работодателю трудовая книжка и СНИЛС, истца не ознакомили с должностными обязанностями) <34> и т.д.
--------------------------------
<32> Решение Канского районного суда Красноярского края N 2-1405/2020 2-1405/2020~М-831/2020~М-831/2020 от 14 сентября 2020 г. по делу N 2-1405/2020 // https://sudact.ru/regular/doc/dLFWx1q3pOZH; решение Железнодорожного районного суда Новосибирской области N 2-823/2020 2-823/2020~М-271/2020~М-271/2020 от 30 июля 2020 г. по делу N 2-823/2020 // https://sudact.ru/regular/doc/aU8T4YyMxqZu/Ppage.
<33> Решение Московского районного суда г. Санкт-Петербурга N 2-4521/2020 2-4521/2020~М-2579/2020~М-2579/2020 от 29 июля 2020 г. по делу N 2-4521/2020 // https://sudact.ru/regular/doc/hrjGvUC78pU8/?page; решение Петрозаводского городского суда Республики Карелия N 2-6407/2020 2-6407/2020~М-6068/2020~М-6068/2020 от 27 ноября 2020 г. по делу N 2-6407/2020 // https://sudact.ru/regular/doc/NAnBHQW0pHc/Pregular-txt; решение Новоалтайского городского суда Алтайского края N 2-1696/2020 2-1696/2020~М-1514/2020 М-1514/2020 от 29 июля 2020 г. по делу N 2-1696/2020 // https://sudact.ru/regular/doc/Z8t5pdQHStUD/Ppage.
<34> Решение N 2-3292/2020 2-3292/2020~М-2919/2020~М-2919/2020 от 29 июля 2020 г. по делу N 2-3292/2020 // https://sudact.ru/regular/doc/BcLwWJamxuYC; Апелляционное определение СК по гражданским делам Верховного суда Республики Карелия от 14 февраля 2014 г. по делу N 33-622/2014 // http://www.garant.ru/products/ipo/prime/doc/122569861/#ixzz6zLvMoyVO.

Как видно, более "слабая" (по общему правилу) доказательственная позиция работника вполне подтверждается судебной практикой. И каковы бы ни были действительные причины такой "слабости": недостаточная ясность формулировок трудового законодательства, недостаточная юридическая грамотность работников, недоступность квалифицированной юридической помощи, недостаточно активная роль суда или все вместе, - несомненно то, что в большинстве случаев именно работник как сторона спора нуждается в дополнительных процессуальных механизмах, компенсирующих фактическое неравенство возможностей по доказыванию.
Поэтому необходимость закрепления и применения в современном российском праве презумпции трудового характера правоотношений не вызывает никаких сомнений. Другой вопрос заключается в том, как эта презумпция реализована.

5. Действительно ли в современном российском праве существует презумпция трудового характера правоотношений?

Как уже было указано выше, с момента появления в 2014 г. в ТК РФ ст. 19.1 в науке российского трудового права сложилось консенсуальное представление о том, что презумпция трудового характера правоотношений реализована на нормативном уровне. В судебной же практике фактическая презумпция трудового характера правоотношений, окончательно легализованная в уже упоминавшемся Обзоре практики ВС РФ от 27 апреля 2022 г., начала складываться примерно с 2018 г.
Таким образом, к настоящему моменту сложилась такая ситуация, при которой сам факт закрепления в российском праве презумпции трудового характера правоотношений (по крайней мере в каком-то ее виде), по сути, не подлежит дальнейшему обсуждению. Однако полагаем, что данное утверждение все же является не вполне верным, и вот почему.
1. Нормативная реализация презумпции трудового характера правоотношений представляется не самой удачной.
Как уже говорилось, в большинстве случаев презумпции представляют собой межотраслевое (материально-процессуальное) явление. И если с точки зрения материального права презумпция - это скорее способ регулирования общественных отношений <35>, то с точки зрения процессуального права это вполне конкретное правовое предписание, функционально раскрывающееся при доказывании по конкретному делу.
--------------------------------
<35> Жильцов М.А. Указ. соч. С. 189.

Базовой характеристикой правовой презумпции является то, что это утверждение о факте, подлежащем доказыванию по делу <36>. Поэтому правовая презумпция - это правовая конструкция, функционирующая прежде всего в сфере предмета доказывания. Все остальные возможные составляющие правовой презумпции (освобождение от доказывания презюмируемого факта, перераспределение бремени доказывания, модификация правил о достаточности доказательств) являются лишь следствиям данного утверждения, с той или иной степенью обязательности вытекающими из него.
--------------------------------
<36> Как видно, здесь мы поддерживаем тех авторов, которые полагают, что презюмируемые факты не исключаются из предмета доказывания по делу. Подробнее об этой дискуссии см.: Грубцова С.П. Указ. соч. С. 137 - 139.

Например, презумпция невиновности в уголовно-процессуальном и административном деликтном праве обладают весьма широким спектром процессуальных следствий: от правила о том, что лицо не обязано доказывать свою невиновность (ч. 3 ст. 1.5 КоАП РФ <37>, ч. 3 ст. 14 УПК РФ <38>), до правила о том, что все неустранимые сомнения толкуются в пользу лица, привлекаемого к ответственности (ч. 4 ст. 1.5 КоАП РФ, ч. 4 ст. 14 УПК РФ). В то же время презумпция виновности в гражданском праве имеет лишь одно явно выраженное процессуальное следствие - возложение бремени доказывания невиновности на лицо, допустившее нарушение обязательства (п. 2 ст. 401 ГК РФ <39>). А например, презумпция невиновности судов при их столкновении (ст. 315 КТМ РФ <40>) вообще не имеет явно выраженных процессуальных следствий.
--------------------------------
<37> Кодекс РФ об административных правонарушениях от 30 декабря 2001 г. N 195-ФЗ // РГ. 2011. 31 дек. N 256.
<38> Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации от 18 декабря 2001 г. N 174-ФЗ // РГ. 2001. 22 дек. N 249.
<39> Гражданский кодекс РФ (часть первая) от 30 ноября 1994 г. N 51-ФЗ // СЗ РФ. 1994. N 32. Ст. 3301.
<40> Кодекс торгового мореплавания РФ от 30 апреля 1999 г. N 81-ФЗ // РГ. 1999. 1 - 5 мая. N 85 - 86.

Таким образом, наличие в законе указания на специфические правила доказывания в отношении определенного факта нельзя, на наш взгляд, однозначно воспринимать как нормативное закрепление соответствующей презумпции. Иначе специфические правила распределения бремени, например, закрепленные в ч. 3 ст. 189 АПК РФ <41>, следовало бы воспринимать как презумпцию незаконности и необоснованности административных актов, что очевидно не так.
--------------------------------
<41> Арбитражный процессуальный кодекс РФ от 24 июля 2002 г. N 95-ФЗ // РГ. 2002. 27 июля. N 137.

Возвращаясь непосредственно к рассматриваемому предмету, укажем, что буквальное толкование ч. 3 ст. 19.1 ТК РФ указывает на то, что ею закреплено лишь одно из возможных процессуальных следствий предполагаемой презумпции (повышенный, в сравнении с обычным, стандарт доказывания для работодателя) трудового характера правоотношений, но никак не сама эта презумпция. И это вызывает множество вопросов.
Например, означает ли норма ч. 3 ст. 19.1 ТК РФ, что лицо, претендующее на переквалификацию его отношений с предполагаемым работодателем, вообще освобождается от доказывания трудового характера правоотношений? Или означает ли данная норма, что именно предполагаемый работодатель должен доказывать гражданско-правовой характер отношений с предполагаемым работником? Все эти вопросы с точки зрения рассматриваемой нормы остаются без ответа. А значит, такой вариант закрепления данной презумпции нельзя признать удачным.
Здесь, однако, следует оговориться, что мы, безусловно, не придерживаемся сугубо формалистичного подхода к нормативному закреплению правовых презумпций и признаем возможность существования косвенных презумпций <42>. Структура и юридическая техника современных нормативных актов сложна и порой явно выразить правовую презумпцию в нормативном тексте (особенно если речь идет об изменении уже действующего акта) бывает затруднительно. Однако, имея в виду особую социальную значимость и специфику субъектного состава трудовых правоотношений, особую значимость данной нормы для определенности и стабильности таких отношений, полагаем, что презумпцию трудового характера правоотношений можно было бы закрепить более явным и недвусмысленным способом.
--------------------------------
<42> Грубцова С.П. Указ. соч. С. 115.

2. Раскрытие презумпции трудового характера правоотношений на правоприменительном уровне не является исчерпывающим и также оставляет множество вопросов.
Косвенные правовые презумпции неоднократно подвергались в науке справедливой критике за их неопределенность и неоднозначность в понимании и применении <43>. Особенно это, полагаем, свойственно именно судебным презумпциям <44>, причиной чему служит казуистичный (как правило) характер судебной практики и отсутствие единообразных правил работы с ней.
--------------------------------
<43> Веденеев Е.Ю. Указ. соч. С. 43 - 49; Цуканов Н.Н. О критериях правовой презумпции // Законотворческая техника современной России: состояние, проблемы, совершенствование: сборник статей: в 2 т. Т. 2 / под ред. В.М. Баранова. Н. Новгород, 2001. С. 504 - 509.
<44> Сериков Ю.А. Классификация презумпций в науке гражданского процессуального права // Арбитражный и гражданский процесс. 2004. N 5. С. 20 - 21; Он же. Правовые презумпции в решениях Конституционного Суда Российской Федерации // Арбитражный и гражданский процесс. 2003. N 4. С. 3; Он же. Презумпции в гражданском судопроизводстве. М.: Волтерс Клувер, 2006. С. 32 - 34.

Не является исключением и презумпция трудового характера правоотношений, выработанная российской практикой.
2.1. Казуистичность.
Как уже было указано выше, рассматриваемая презумпция начала складываться в судебной практике примерно в 2018 г., когда в п. 21 Постановления Пленума ВС РФ от 29 мая 2018 г. N 15 презумпция трудового характера правоотношений приобрела формализованные очертания.
Как указывалось ранее, упомянутая правовая позиция обладает двумя основными чертами правовой презумпции: в ней есть утверждение о существовании факта (наличие трудового правоотношения) и его процессуальное следствие (перераспределение бремени доказывания в пользу работника).
Тем не менее, как уже было показано выше, в правоприменительной практике данная правовая позиция не получила широкого распространения - вероятно, в связи с тематическим характером данного Постановления Пленума ВС РФ. Здесь, на наш взгляд, дает о себе знать уже упоминавшийся недостаток судебных презумпций: отсутствие единообразных правил работы с правовыми позиция высших судебных инстанций, вследствие чего судьи нижестоящих судов, как правило, не склонны толковать даваемые разъяснения расширительно - особенно, если предмет данных разъяснений четко ограничен.
Наконец, в апреле 2022 г. ВС РФ сформулировал рассматриваемую презумпцию без указанных ограничений. Правовая позиция, изложенная в п. 16 (и отчасти п. 15) Обзора практики ВС РФ рассмотрения судами дел по спорам, связанным с заключением трудового договора, от 27 апреля 2022 г. практически дословно воспроизвела п. 21 Постановления Пленума ВС РФ от 29 мая 2018 г. N 15 ("если работник приступил к выполнению своей трудовой функции и выполнял ее с ведома и по поручению работодателя или его уполномоченного лица, наличие трудового правоотношения между сторонами презюмируется и, соответственно, трудовой договор считается заключенным. В связи с этим доказательства отсутствия трудовых отношений при таких обстоятельствах должен представить работодатель"), но при этом исходя из предметной направленности Обзора распространила ее на любые отношения, возникающие между работниками и работодателями при заключении трудового договора.
Тем не менее, несмотря на несомненные достоинства указанной правовой позиции, с процессуальной точки зрения она вызывает ряд вопросов. И это вынуждает нас обратиться к рассмотрению следующего недостатка, свойственного косвенным правовым презумпциям.
2.2. Недостаточная определенность.
Как уже было сказано, правовая позиция, изложенная в п. 15, 16 Обзора практики ВС РФ от 27 апреля 2022 г., обладает необходимыми элементами правовой презумпции, но с практической и процессуально-теоретической точек зрения она вызывает определенные вопросы.
А) Распространяется ли данная презумпция на случаи заключения гражданско-правового договора вместо трудового или сфера ее действия ограничивается только случаями незаключения трудового договора в письменной форме?
Буквальное прочтение п. 16 Обзора практики ВС РФ от 27 апреля 2022 г. и п. 21 Постановления Пленума ВС РФ от 29 мая 2018 г. N 15, на который в п. 16 Обзора содержится отсылка, указывает на то, что упомянутая правовая позиция распространяется лишь на случаи, когда имеет место неоформление трудового договора в письменной форме. Примечательно также и то, что в обоснование данной позиции ВС РФ приводит системное толкование ст. 15, 16, 56, 67 ТК РФ, т.е. общих норм трудового законодательства; специальная норма ч. 3 ст. 19.1 ТК РФ при этом не приводится.
Таким образом, применение рассматриваемой правовой позиции применительно к ситуациям заключения гражданско-правового договора вместо трудового представляется затруднительным, несмотря на то, что существенных причин для такого ограничения не видится.
Б) Означает ли наличие данной презумпции, что предполагаемый работник вообще освобождается от доказывания трудового характера правоотношений?
В п. 15, 16 Обзора практики ВС РФ от 27 апреля 2022 г. в качестве иллюстрации своей правовой позиции ВС РФ приводит дела, в которых нижестоящие суды посчитали доказательства, представленные работниками, недостаточными для вывода о наличии между сторонами трудовых отношений. Указывая на допущенные судами ошибки, ВС РФ говорит о том, что судам следует исходить не из формальной (договор, штатное расписание и т.п.), а сущностной (соответствие критериям, перечисленным в ст. 15, 16 ТК РФ) оценки отношений, сложившихся между сторонами. Таким образом, буквальное прочтение данных правовых позиций не позволяет сделать однозначного вывода о том, что признаваемая ВС РФ правовая презумпция освобождает истца от доказывания трудового характера правоотношений, сложившихся между сторонами.
Несмотря на некоторую дискуссионность данного вопроса <45>, в классическом понимании правовая презумпция предполагает освобождение стороны, которой надлежало доказывать соответствующий факт, от бремени его первичного доказывания. Образно этот механизм описывает И.В. Решетникова со ссылкой на американского правоведа Тэйера: презумпция освобождает сторону от первичного доказывания презюмируемого факта, перекладывает бремя его опровержения на противную сторону; когда противная сторона представляет доказательство, достаточное для опровержения презюмируемого факта, "пузырь" презумпции лопается и презумпция исчезает <46>, после чего первая сторона не лишена возможности доказывать искомый факт, но уже на общих основаниях. Таким образом, в доказывании презюмируемого факта могут участвовать обе стороны, но бремя первичного доказывания все же возложено только на одну из них, в то время как другая от такого бремени будет освобождена.
--------------------------------
<45> См., напр.: Сериков Ю.А. Процессуальные функции правовых презумпций в гражданском судопроизводстве: автореф. ... дис. канд. юрид. наук. Екатеринбург, 2005. С. 6, 13 - 16.
<46> Решетникова И.В. Презумпции и фикции в арбитражном процессе. С. 19.

Поскольку п. 15, 16 Обзора практики ВС РФ от 27 апреля 2022 г. не дают однозначного ответа на вопрос о том, происходит ли такое освобождение в рассматриваемом случае, применение данной правовой позиции в конкретном деле может быть затруднительным.
В) Может ли суд, установив наличие между сторонами отношений, отвечающих требованиям ст. 15, 16 ТК РФ, презюмировать наличие трудовых правоотношений, если сторона спора не ссылается на их наличие?
Строго говоря, разъяснения, данные в Постановлении Пленума ВС РФ от 29 мая 2018 г. N 15 и Обзоре практики ВС РФ от 27 апреля 2022 г., носят отчетливо тематический характер, и вряд ли какому-то из судов первой инстанции специально придет в голову мысль о том, чтобы распространить их на нетрудовой спор.
Однако, имея в виду устойчивую правовую позицию о том, что суд не связан правовой квалификацией отношений, данной сторонами спора <47>, гипотетически можно представить себе ситуацию, когда суд, рассматривая нетрудовой спор и установив наличие между сторонами отношений, отвечающих требованиям ст. 15 ТК РФ, встанет перед вопросом о том, следует ли ему презюмировать в деле наличие трудовых правоотношений? В отсутствие законодательной нормы, имеющей строгую привязку к одной из отраслей российского законодательства, и опять же единообразных правил работы с судебной практикой, суд вряд ли сможет найти обоснованный ответ на этот вопрос и, вероятно, предпочтет обойти его, лишив таким образом рассматриваемую презумпцию части ее правозащитного потенциала.
--------------------------------
<47> См., напр.: Определение ВС РФ от 7 октября 2014 г. N 310-ЭС14-2689 по делу А64-4634/2012 // СПС "КонсультантПлюс"; Определение ВС РФ от 2 марта 2020 г. N 305-ЭС19-22653 по делу N А40-133726/2016 // СПС "КонсультантПлюс"; Определение ВС РФ от 15 октября 2021 г. N 304-ЭС21-15638 по делу А70-3137/2020 // СПС "КонсультантПлюс" и некоторые другие.

Совокупность указанных недостатков указывает на то, что закрепление рассматриваемой презумпции на уровне судебной практики пусть и позволяет достичь некоторых положительных правозащитных эффектов, но все же не может рассматриваться как исчерпывающая мера, что, в свою очередь, вынуждает нас рассмотреть вопрос о том, как именно, на наш взгляд, должна быть реализована в российском праве презумпция трудового характера правоотношений.

6. Каким образом должна быть реализована в российском праве презумпция трудового характера правоотношений?

Про реализацию рассматриваемой презумпции в российском праве, вероятно, можно сказать еще много. Однако, поскольку формат данной работы не позволяет затронуть все возможные аспекты данной проблемы, позволим себе остановиться лишь на некоторых, наиболее концептуальных ее аспектах.
А) Презумпция трудового характера правоотношений должна быть закреплена законодательно.
Выше нами уже было показано, что актуальные решения, предложенные законодателем и правоприменителем, являются не самыми удачными и оставляют некоторое количество неясностей и вопросов. Для устранения указанных недостатков презумпция трудового характера правоотношений, полагаем, должна быть все же закреплена в законе, но несколько иным образом, чем это сделано сейчас.
Во-первых, как представляется, место нормы, устанавливающей презумпцию трудового характера правоотношений, в системе норм трудового права должно быть пересмотрено. Полагаем, что место ей не в специальных нормах, касающихся переквалификации гражданско-правовых правоотношений в трудовые (19.1 ТК РФ), а в общих положениях, например в ст. 15 ТК РФ.
С одной стороны, это позволит решить проблему с неопределенностью области действия данной нормы и распространить ее в том числе на ситуации, когда отношения между сторонами вообще не были оформлены документально. С другой стороны, эта норма хорошо, на наш взгляд, вписывается в логику норм ст. 15 ТК РФ: ч. 1 устанавливает признаки трудовых отношений, ч. 2 устанавливает запрет на подмену трудового договора гражданско-правовым, а, скажем, ч. 3 устанавливает презумпцию трудового характера отношений, отвечающих признакам, указанным в ч. 1 данной статьи.
Во-вторых, полагаем, что в трудовом законодательстве в первую очередь должно найти отражение именно утверждение о существовании презюмируемого факта.
С одной стороны, это может способствовать общей превенции неправомерного поведения при оформлении трудовых отношений (большая прозрачность трудового законодательства способствует пресечению незаконных практик трудоустройства) и стабилизации судебной практики (не знать или игнорировать закон сложнее, чем разъяснения высших судебных инстанций). С другой стороны, наличие в законе нормативно установленной презумпции трудового характера правоотношений дает правоприменителю большие основания для содержательного развития данной нормы в процессуальной плоскости (выработка и разъяснение особенностей доказывания по отдельным категориям дел - это как раз то, что соответствует полномочиям ВС РФ в классическом их понимании).
По этой же причине полагаем, что конкретные процессуальные следствия рассматриваемой презумпции (перераспределение бремени доказывания, специфические представления о достаточности доказательств) не обязательно должны быть закреплены в законе; закрепление их на правоприменительном уровне представляется вполне допустимым и разумным решением.
Как бы то ни было, основываясь на изложенном, полагаем возможным предложить дополнить ст. 15 ТК РФ ч. 3 следующего содержания: "Если работник приступил к выполнению своей трудовой функции, выполнял ее с ведома и по поручению работодателя или его уполномоченного лица, и между сторонами сложились отношения, отвечающие признаками, указанным в ч. 1 настоящей статьи, такие отношения предполагаются трудовыми вне зависимости от того, были ли они оформлены в порядке, установленном настоящим Кодексом".
Б) Презюмироваться должен именно трудовой характер правоотношения, а не трудовые отношения в целом.
Терминология, сложившаяся вокруг тематики презюмирования трудового характера правоотношений, способна, на наш взгляд, ввести в заблуждение. В частности, большинство авторов, говоря о данной презумпции, называют ее "презумпцией трудовых отношений" <48>, что может создать не вполне правильное представление о том, что презюмируются в целом трудовые отношения, а не их трудовой характер.
--------------------------------
<48> Лушникова М.В. О презумпции трудовых отношений. С. 40; Головина С.Ю. Указ. соч. С. 118; Жильцов М.А. Указ. соч. С. 189.

Между тем анализ релевантных норм (например, ст. 15, 16, 19.1 ТК РФ) указывает на то, что установление трудового характера правоотношений (там, где это может потребоваться) складывается из доказывания двух групп фактов. К первой группе могут быть отнесены факты, подтверждающие возникновение правовых отношений между сторонами и их содержание (приступил ли предполагаемый работник к выполнению заранее обусловленной трудовой функции, выполнял ли ее с ведома и под контролем предполагаемого работодателя, получал ли за это заранее обусловленную плату и т.д.), ко второй - подтверждающие правовую квалификацию возникших правоотношений (подчинение предполагаемого работника правилам внутреннего трудового распорядка, графику труда и отдыха, обеспечение предполагаемым работодателем условий труда и дополнительных трудовых гарантий и т.д.).
Указанные группы фактов можно представить также как определенную последовательность доказывания: для того, чтобы дать правовую квалификацию отношениям, сначала:
а) нужно установить сам факт существования данных отношений и их содержание, а затем
б) установить, отвечают ли эти отношения критериям, указывающим на их трудовой характер.
Возвращаясь непосредственно к рассматриваемой проблеме, полагаем, что обсуждаемая презумпция должна распространяться лишь на вторую группу фактов, в то время как факты, входящие в первую группу, подлежат доказыванию по общим правилам - лицом, которое на них ссылается (т.е. предполагаемым работником). Иными словами, сначала предполагаемому работнику надлежит доказать сам факт возникновения правового отношения и его содержание, а, по выполнении этой задачи, будет задействоваться презумпция трудового характера правоотношения и бремя доказывания того, что установленное правоотношение обладает каким-то иным характером, будет переходить уже к предполагаемому работодателю.
Такой подход к распределению бремени доказывания по делам об установлении трудовых отношений представляется наиболее обоснованным по двум основным причинам. Во-первых, если бы обсуждаемая презумпция охватывала весь предмет доказывания по рассматриваемой категории дел, это создало бы широкие возможности для злоупотребления правом на обращение в суд, когда для презюмирования трудовых правоотношений физическому лицу, по сути, нужно было бы просто обратиться в суд. Во-вторых, если бы обсуждаемая презумпция охватывала факты, подтверждающие возникновение и существование правоотношений, на противную сторону (предполагаемого работодателя), по сути, сложилась бы обязанность доказывания отрицательных фактов (факт отсутствия отношений), что весьма затруднительно как с практической <49>, так и с теоретической точки зрения <50>.
--------------------------------
<49> См., напр., Постановление Президиума ВАС РФ от 29 января 2013 г. N 11524/12 по делу N А51-15943/2011 // СПС "КонсультантПлюс".
<50> См., напр.: Зайцев И., Фокина М. Отрицательные факты в гражданских делах // Российская юстиция. 2000. N 3. С. 203 - 208.

Таким образом, реализация полноценной презумпции трудовых отношений создала бы явный дисбаланс между правами работников и работодателей (в пользу первых), что вряд ли можно считать желательным эффектом от настройки правового регулирования и правоприменения в сфере защиты трудовых прав. Помимо прочего, именно по этой причине мы полагаем использования термина "презумпция трудового характера правоотношения" более предпочтительным, поскольку он более точно отражает сущность рассматриваемой правовой конструкции.

7. Выводы

Корректная адаптация презумпции трудового характера правоотношений как межотраслевого явления (материального и процессуального) к трудовому законодательству позволит защитить работника как более "слабую" сторону трудовых отношений. Представляется, что необходима менее казуистичная и более определенная формулировка презумпции трудового характера правоотношений. Кроме того, необходимо сузить сферу влияния презумпции с трудового отношения в целом до трудового характера правоотношений. Приведенные выше примеры судебной практики показывают, что нормативное закрепление презумпции является не совсем удачным, а раскрытие презумпции трудового характера правоотношений на правоприменительном уровне не является исчерпывающим и также оставляет множество вопросов. На основании вышеизложенного представляется необходимым внести изменения в формулировку ч. 3 ст. 19.1 ТК РФ, отразив в ней двойственную природу презумпции трудового характера правоотношений: как явления материального и процессуального права. Это будет выступать одним из инструментов более эффективной реализации защитной функции трудового права.

Список использованной литературы

1. Аникеева О.Е. Трудовые отношения: вопросы и ответы // Налоги и финансовое право. 2021. N 5. С. 8 - 105.
2. Бабаев В.К. Презумпции в советском праве. Горький, 1974. 124 с.
3. Головина С.Ю. Презумпции в трудовом праве // Юридическая техника. 2010. N 4. С. 114 - 118.
4. Гольмстен А.Х. Учебник русского гражданского судопроизводства / под ред. М.К. Треушникова, Ю.А. Поповой. Краснодар: Изд-во КГАУ, 2004. 484 с.
5. Грубцова С.П. Правовые презумпции в судебном административном процессуальном праве: монография. М.: Статут, 2020. 233 с.
6. Гурвич М.А. Доказательственные презумпции в советском гражданском процессе // Советская юстиция. 1968. N 12. С. 8 - 10.
7. Жильцов М.А. Роль презумпций и фикций в преодолении дефектов трудового права // Юридическая техника. 2010. N 4. С. 189 - 191.
8. Зайцев И., Фокина М. Отрицательные факты в гражданских делах // Российская юстиция. 2000. N 3. С. 203 - 208.
9. Каминская В.И. Учение о правовых презумпциях в уголовном процессе / отв. ред. Н.Н. Полянский. М.; Л.: Изд-во АН СССР, 1948. 132 с.
10. Карапетов А.Г., Косарев А.С. Стандарты доказывания: аналитическое и эмпирическое исследование // Приложение к журналу "Вестник экономического правосудия". 2019. N 5. Спецвыпуск. С. 3 - 96.
11. Карданова И.В., Олейникова А.И., Тишина Е.И. Проблемы установления трудовых отношений в судебном порядке // Молодой ученый. 2021. N 52 (394). С. 118 - 121.
12. Кузьмин И.А., Барышников П.С. Особенности структуры и содержания механизма доказывания в делах, возникающих из трудовых правоотношений // Наука и школа. 2016. N 4. С. 16 - 26.
13. Лушникова М.В. О легализации презумпции трудовых отношений // Вопросы трудового права. 2014. N 4. С. 15 - 19.
14. Лушникова М.В. О презумпции трудовых отношений // Российский ежегодник трудового права. 2006. N 2. С. 39 - 48.
15. Лушникова М.В., Лушников А.М. Очерки теории трудового права. СПб.: Издательство Р. Асланова "Юридический центр Пресс", 2006. 938 с.
16. Мейер Д.И. О юридических вымыслах и предположениях, о скрытых и притворных действиях / Мейер Д.И. Избранные произведения по гражданскому праву. М.: АО "Центр ЮрИнфоР", 2003. 389 с.
17. Ойгензихт В.А. Презумпции в советском гражданском праве. Душанбе: Ирфон, 1976. 190 с.
18. Оршанский И. О законных предположениях и их значении // Журнал гражданского и уголовного права. 1874. Кн. N 4 (июль - август). С. 1 - 55.
19. Придворов Н.А., Трофимов В.В. Презумпции в римском и современном праве // Юридическая техника. 2010. N 4. С. 463 - 469.
20. Решетникова И.В. Доказательственное право Англии и США. 3-е изд., перераб. и доп. М.: Городец, 2021. 319 с.
21. Решетникова И.В. Презумпции и фикции в арбитражном процессе // Вестник гражданского процесса. 2019. Т. 9. N 1. С. 16 - 46.
22. Решетникова И.В. Размышляя о судопроизводстве: Избранное. М.: Статут, 2019. 510 с.
23. Сериков Ю.А. Классификация презумпций в науке гражданского процессуального права // Арбитражный и гражданский процесс. 2004. N 5. С. 18 - 28.
24. Сериков Ю.А. Правовые презумпции в решениях Конституционного Суда Российской Федерации // Арбитражный и гражданский процесс. 2003. N 4. С. 2 - 5.
25. Сериков Ю.А. Презумпции в гражданском судопроизводстве. М.: Волтерс Клувер, 2006. 184 с.
26. Сериков Ю.А. Процессуальные функции правовых презумпций в гражданском судопроизводстве: автореф. ... дис. канд. юрид. наук. Екатеринбург, 2005. 24 с.
27. Справочник по доказыванию в гражданском судопроизводстве / под ред. И.В. Решетниковой. 6-е изд., доп. и перераб. М.: Норма; Инфра-М, 2017. 472 с.
28. Терехова Л.А. Рассмотрение дел об оспаривании решений, действий (бездействия) лиц, наделенных властными полномочиями в соответствии с КАС РФ // Судья. 2015. N 6. С. 21 - 26.
29. Треушников М.К. Доказательства и доказывание в советском гражданском процессе. М.: Изд-во Моск. ун-та, 1989. 160 с.
30. Цуканов Н.Н. О критериях правовой презумпции // Законотворческая техника современной России: состояние, проблемы, совершенствование: сборник статей: в 2 т. Т. 2 / под ред. В.М. Баранова. Н. Новгород, 2001. С. 502 - 510.

Вернуться на предыдущую страницу